В Черновицкой области, на границе с Румынией, стоит село Белая Криница – известное когда-то на весь мир, как "Мекка" старообрядцев.
В начале ХХ века здесь были построены уникальные памятники архитектуры – церкви, соборы, монастыри. В село приезжали старообрядцы из множества стран.
В 1945 году эта область вошла в состав Советского Союза. Большевики разрушили религиозные постройки, а из села стали бежать люди.
Спустя 70 лет, в уже независимой Украине, ситуация особо не изменилась – место, которое могло бы стать еще одной туристической фишкой Западной Украины, ныне почти безлюдно.
"Украинская правда. Жизнь" отправилась в Белую Криницу, чтобы понять, как живут современные старообрядцы и почему село пришло в упадок.
Дорога из Черновцов до Белой Криницы – целый квест. Автобус ходит всего один раз в день туда, и один раз обратно.
– Можешь до сосєднього села поїхати, до Багриновкі. Я тебе на повороті висаджу, два килОметра пройдеш.
Свєжий воздух, кавалєри-погранічніки, – объясняет молодой водитель соседнего маршрута с особым буковинским акцентом, подмигивая на последнем предложении.
Ехать до Белой Криницы около двух часов. Расстояние небольшое – всего 40 километров; но старому "пазику" на разбитых дорогах тяжело: при наборе скорости он так подпрыгивает на ухабах, что пассажиры больно бьются головой, поглядывая на картину Девы Марии, которая висит в начале салона.
Водитель, как и обещал, высаживает на повороте, еще раз напоминая про "кавалєров-погранічніков". Дорога делится надвое: одна ведет в когда-то большое село Багриновка, другая – до Белой Криницы. До границы с Румынией здесь всего пару километров.
У входа в село стоит немного покосившийся зеленый крест. Таблички с названием нет – о том, что это Белая Криница, говорит только надпись на разбитой остановке чуть дальше.
Жарко и тихо. Вдоль дороги стоят полуразрушенные дома, сильно контрастирующие с ухоженными кирпичными постройками. Последних, правда, мало. Чуть дальше – белая Козьмодемьяновская церковь и небольшая синяя церквушка.
– Вы, наверное, фоторепортер? – к церквушке подходит женщина лет пятидесяти, три раза крестится двумя пальцами, кланяется и внимательно смотрит на меня.
– Я вас видела, вы из маршрутки вышли, но пошли вперед.
Женщина представляется Галей, она живет в Черновцах, а в Белую Криницу приехала к восьмидесятилетней маме.
– Вы тоже старообрядка?
– Конечно, – отвечает она. – Здесь все старообрядцы.
Проходим мимо Успенского собора. На двери висит табличка о правилах поведения в храме.
Мужчинам нельзя входить в шортах и с коротким рукавом.
Женщинам запрещено приходить на службу во время менструации (месячных, как написано на соборе), целовать иконы, если лицо в косметике. Вход разрешен только в длинной юбке и с покрытой головой.
– Вам лучше к Екатерине Венедиктовне идти, она председатель нашей церковной общины. Можете еще в храм зайти, – перекрестившись и поклонившись у храма, Галя оценивает предусмотрительно надетую мной юбку в пол и задерживает взгляд на зеленых волосах. – У вас есть платочек? Без платочка не пустят.
– Нет, платочка нет.
– Ну, ничего. Вы зайдите к Екатерине Венедиктовне, она вам все расскажет. А нет – заходите ко мне.
Екатерина Венедиктовна живет в соседнем от храма кирпичном доме. Выходит не сразу – чистила рыбу на обед и к визиту не была готова.
Ей почти 60, но на свой возраст она не выглядит – морщин и седины мало. По двору ходят внуки, помогают по хозяйству, пока приехали погостить. Дети Екатерины Венедиктовны разъехались кто куда: одни уехали в Черновцы, сын служит в АТО, дочь – военная в Мукачево.
Молодые в Белой Кринице не задерживаются. В когда-то большом селе остались в основном, старики – да и их не больше восьмидесяти человек.
В конце 18 века русские старообрядцы (или липоване) бежали на Буковину.
После раскола православной церкви патриархом Никоном и царем Алексеем Михайловичем, еще какое-то время старообрядцы жили в России. Но с приходом к власти Петра І у липован начались трудные времена.
И ладно еще, если бы царь только велел брить бороды, что запрещено канонами. Старообрядцы вынуждены были платить двойной налог, а за "совращение в веру" грозила смертная казнь.
Буковина же в то время как раз была безлюдной – и австро-венгерское правительство охотно раздавало земли липованам. Так Белая Криница и стала центром старообрядчества.
Приезжали сюда из разных стран, поэтому здесь сформировался особый говор – смесь русского, немецкого и белорусского языков, рассказывает Екатерина Венедиктовна. Сама она говорит на литературном русском, с едва уловимым акцентом.
– Предки наши приехали сюда из России и начали застраиваться, – вспоминает женщина. – Кажется, это были наши прапрапрадеды. Начали строить церковь, первая обвалилась, а потом уже построили и собор, и монастыри.
Екатерина Венедиктовна показывает альбом с фотографиями Белой Криницы начала 20-го века. На некоторых изображены послушники и послушницы мужского и женского монастыря.
Сейчас монахов нет, да и церквей осталось всего три, монастыри уже недействующие.
– Раньше тут было очень много народу. Дома стояли один на одном. Шум, гам, весело. А потом в 45-м году пришла советская власть, поставила границы (с Румынией), позже стали выдавать паспорта, справки. И люди начали уезжать.
До прихода советской власти в этой местности было самое крупное поселение старообрядцев. После появления границ часть сел осталась в Румынии: там, в основном, живут беспоповцы – старообрядцы, которые не признают священников.
У многих, как всегда бывает в таких случаях, остались родственники уже в другой стране. Екатерина Венедиктовна вспоминает о своей бабушке, у которой в Румынии была сестра. В девяностые она решила наведаться к ней в гости – но пограничники не пустили без паспорта.
– Мы просили: ну пустите на час, дом почти сразу у границы, спуститься вниз – и уже там. Не пустили. Так сестра и умерла, а позже и бабушка умерла, через пару лет.
Село пустело постепенно, но быстро. Екатерина уехала из Белой Криницы в конце 70-х – к мужу на Донбасс.
В советское время жители села работали в колхозе за копейки. Екатерина Венедиктовна вспоминает, как в 1983 году приехала с мужем в гости к родителям. Те за столом сказали: "Вот, в этом месяце хорошая зарплата была, 70 рублей на двоих получили". Шахтер на Донбассе в то время получал около 700 рублей.
Женщина вернулась в Белую Криницу через двадцать лет – говорит, что ей снился сад по ночам и запах цветущих груш. Тянуло домой.
– Я всегда говорила, что хоть на старости, а все равно вернусь. Вышло, что раньше. Муж мой первый умер, я взяла пятерых детей и приехала.
Сейчас работу ищут или в соседних селах, или на "заставе" – пограничном пункте "Вадул-Сирет" неподалеку. Екатерина до пенсии работала там поваром, ее второй муж зимой работает там же в кочегарке.
– Тут сейчас и сто человек не наберется, – говорит Екатерина Венедиктовна. – Конечно, люди уезжают – какая мать с отцом захочет, чтобы их ребенок лучшей жизни не видел?
СРЕДНЕСТАТИСТИЧЕСКИЕ СТАРООБРЯДЦЫ
О том, что когда-то в Белой Кринице был центр старообрядчества, сегодня не напоминает почти ничего.
Раньше сюда приезжало много туристов – из Молдовы, Беларуси и особенно России. Сейчас людей ездит мало, а россиян вообще нет.
– Боятся, наверное. Хотя чего бояться. У меня сваха с Донбасса, тоже боялась приезжать, а потом все-таки рискнула. Так мы смеялись: "Ну что, по дороге тебя не съели?" – она как раз такая пухленькая. Та отмахивалась.
Екатерина Венедиктовна с обидой говорит, что вера их недооценена, хотя она же "самая старая" и "самая правильная".
– Жалко село, так хотелось бы, чтобы все вернулось, возродилось. Никониане строят церкви, у них есть общины, а наша вера приходит в упадок.
Может, им так легче – я спрашивала у священников, почему так, – рассуждает женщина. – Они говорят: в той вере проще, там батюшка может и развестись, и второй раз жениться. Там более свободно. У нас это не позволено.
Липоване всегда говорят про никониан – так старообрядцы называют нынешних православных – немного презрительно. Вера у старообрядцев жестче и требовательнее.
– Муж имеет право уйти от жены, если она ему изменила или уехала от него. Женщина только при измене. А потом она семь лет должна быть одна, не считая, если муж умер.
Первая неделя поста у нас строгая. На заставе хлопцы говорили – вот, я первую неделю попостился, и уже можно причаститься.
Чтобы у нас так говорили! Бабушки наши эту неделю сидят на хлебе и воде. А когда страстная пятница, так и хлеб и воду в рот не берут. Молятся целый день.
В среду и пятницу круглый год не едим скоромного. Молиться нужно и дома, и в церкви. И только тогда ты сможешь причаститься.
– Вы детей тоже в этой вере воспитывали?
– Да, но они уже не так это все воспринимают. Нас как воспитывали: утром проснулся, умылся, помолился, потом идешь есть. Прежде чем взять кусок еды или воды попить – нужно покреститься. А дети наши стесняются, может...
Да и что, военная на нулевке (передовая фронта) будет креститься, перед тем как кофе попить?
По канонам, старообрядцам нельзя пользоваться электричеством и современными технологиями. Но фонари в селе стоят, а у Екатерины Венедиктовны в руках мобильный телефон.
– В храмах пользуемся свечами, – говорит она. – Электричеством только в самых крайних случаях. У бабушек из электричества только лампочка, а то даже холодильников нет.
– А у вас?
– Ой, у нас дома электричество. Нам вера, конечно, запрещает. Но сейчас куда без этого всего. Да и так… Бывает, возьмешь в рот кусок, а потом вспомнишь, что не покрестился.
Тех старообрядцев, которые живут еще по законам прошлых веков, в Украине осталось немного, утверждает Екатерина. Живут они или в горах, или же в лесной глуши.
На одно такое поселение однажды наткнулись молодые старообрядцы из Крыма, которые ездили по стране, искали людей своей веры.
– Пришли, а там все разрушено, все сорняками заросло, – рассказывает женщина. – Люди шарахаются. Нашли церквушку, начали службу служить. Тут смотрят – потихоньку все сходятся.
Всего 12 человек насчитали – все, кто там и жил. Священника не было, люди сами отпевали, если кто-то умер. Просили ребят, чтобы остались, но они неделю пожили и дальше поехали.
Впрочем, и в Белой Кринице благ цивилизации немного. Ни магазина, ни сельсовета, ни школы – только медпункт, да и тот работает не всегда.
Два раза в неделю привозят хлеб, раз в неделю – другие продукты.
Оставшиеся в селе дети – а их не больше десяти человек – ездят в школу в соседнее село. Но автобус приезжает не всегда.
– Раньше район за нас отвечал, а сейчас эта децентрализация прошла, так теперь все на сельсовете.
А откуда в селе деньги? Солярку купи, водителю заплати. Так, бывает, что и не приезжает автобус, – говорит Екатерина Венедиктовна.
Она советует сходить в гости к Марии Васильевне – раньше, когда в Белой Кринице еще была школа, та была в ней директором.
В соседнем доме мальчик-подросток, представившийся Никитой, вызвался проводить. Худой, темноволосый, уже с заметным пушком над губами, подчеркнуто вежливый и обходительный. В руках держит планшет.
– Вот у вас планшет, но вам же вроде бы не положено по вере.
– Ой, ну это только фанатики от всего отказываются, – безапелляционно отвечает Никита. – Но я в игры не играю, только книжки читаю. Пользуюсь им, как учебником. Сейчас читаю про историю Киевской Руси.
– И что, не хочется поиграть?
– Я же уже взрослый. Раньше хотелось и мультики посмотреть, и поиграть. А сейчас надо воспитывать силу воли.
– Сколько вам лет?
– Пятнадцать. Я среднестатистический старообрядческий подросток.
"Среднестатистический старообрядческий подросток" ходит в школу, когда ездит автобус или священник подвезет на своем автомобиле. Пока не решил, куда будет поступать, но говорит, что больше склоняется к инженерной специальности. Уедет, наверное, в Черновцы.
А в Белую Криницу будет приезжать только в гости.
В ПОИСКАХ ЦИВИЛИЗАЦИИ
Мария Васильевна, увидев корреспондента, сначала отмахивается, а потом начинает злиться.
– Не хочу ничего я вам говорить, – резко отвечает она из-за забора. – У меня душа за село болит, а что те журналисты? Перекрутите, переврете все. Идите, не буду я с вами разговаривать.
В соседнем почти разрушенном доме на огороде работает женщина. В отличие от Марии Васильевны, ее журналисты не раздражают. Женщина представляется "тетей Ксеней".
– Ни, магазина тут нету! Как дикари, – сходу жалуется тетя Ксеня срывающимся голосом и вытирает глаза огрубелыми от огорода пальцами. – Летом хорошо еще. А зимой задует дорогу – автобус не едет. Никакой перспективы село не имеет.
Здесь она живет с мужем в старом родительском доме. Как и все жители села, она русская, ее предки бежали из Сибири.
В молодости уехала в Черновцы, жила там, а потом наступили девяностые, она и муж остались без работы. Родители к тому времени уже умерли, и она вернулась домой. Говорит, что многие ближе к старости возвращаются. Тянет.
– То, что говорят, мол, мы отсталые – брехня это все! Я и телевизор смотрю, и смартфон у нас есть.
А вот приезжали к нам эмигранты из Боливии, кажется. Так неграмотные! Считать не умеют, сколько им лет, не знают. Построили себе там ферму и живут сами по себе, даже детей в школу не водят.
Тетя Ксеня не отказалась бы и от других удобств, но в селе ни интернета, ни банкоматов. Жалуется, что никому до них дела нет.
Об этом говорит и Екатерина Венедиктовна. Недавно община начала собирать документы, чтобы взять под опеку оставшиеся в селе церкви. Но процесс идет со скрипом – по закону, собор и церкви считаются памятником архитектуры и достоянием государства.
– А что то "государство"? – горячится Екатерина Венедиктовна, случайно заметив меня на остановке. – Вот церковь мы сами, за свои деньги ремонтировали.
Крыша текла, мы строителей наняли, а они все на тяп-ляп сделали. Пришлось новых искать, а это же не одна тысяча гривен!
Государство пальцем о палец не ударило, но как отдать общине – так это собственность государства.
В два часа дня на остановку приезжает автобус до Черновцов, и если на него не успеешь – уже не уедешь. Остается лишь добираться на попутках до Старого Вовчинца, а оттуда уже можно попробовать выехать в город.
На остановку подходит матушка – из города ей должны привезти лекарства. В ближних селах их не добудешь.
– А кто у нас девочка будет?
– Я журналист.
– А, журналисты – это хорошо. Пишут про нас все, будто мы диковинка, – улыбается матушка.
Она замотана в черный платок и, несмотря на жару, одета в теплую вязаную кофту. Пристально смотрит.
– А сама-то без крестика.
– Вы знаете, я неверующая.
– Уверуй, дитя, ведь осталось так мало времени.
Если вы заметили ошибку, выделите ее мышкой и нажмите Ctrl+Enter
Первые староверческие поселения на территории современной Украины возникли еще в 60-х годах ХVІІ века на Левобережье, на территории Стародубского полка - административной единицы Малороссии. Стародубье стало одним из мощных центров староверов-поповцев. Всего тут возникло более трех десятков поселений старообрядцев, преимущественно выходцев из центральных земель России. После создания Белокриницкой иерархии в этом регионе была открыта Черниговская епархия с центром в Новозыбкове.
Еще одним местом «компактного» проживания староверов на Украине стало Подолье, которое на момент их заселения принадлежало Польше. Вокруг Гомеля возникло до тридцати староверческих слобод. Всего на территории Речи Посполитой, по оценке современного польского историка Е.Иванца, к моменту её первого раздела насчитывалось до 100 тысяч русских старообрядцев. Это были выходцы из центральных, а также частично северных и южных губерний России. Соответственно смешанным оказался и конфессиональный состав населения: преобладали старообрядцы-поповцы, а беспоповцы были представлены в основном федосеевцами.
Третьим важным регионом расселения староверов, о котором уже говорилось, стала Южная Бессарабия. По сравнению со Стародубьем и Подольем, заселение этой территории было более интенсивным и продолжительным. Социальный портрет переселенца тут существенно отличался от двух предыдущих регионов. Ведь освоение этого края происходило двумя путями - морским и сухопутным. При этом первый был, вероятно, более ранним. Им воспользовались представители донского казачества, которые выступили за старую веру. После Булавинского восстания 1707-1709 гг. они пришли под предводительством атамана Игната Некрасова на Таманский полуостров, а потом в Крым и на Нижний Дунай. Тут, на Нижнем Дунае, донские казаки получили от турок полную свободу вероисповедания, а также правовые и экономические льготы, которых не имела больше ни одна христианская конфессия. При этом переселенцам поставили условие, что те выступят на стороне султана по первому требованию Порты. Кстати, и российским властям после прихода в Южную Бессарабию пришлось подтвердить свободу вероисповедания сторонников церковной старины: им разрешалось проводить богослужения «по своему обряду». Такого не было больше ни в одном регионе Российской империи!
Кроме некрасовцев, здесь селились представители и других течений старообрядчества, в частности, пришедшие сюда сухопутными путями. Основу их составляло крестьянство, представителей которого, в отличие от староверов-некрасовцев, называли липованами. В Молдавии же, Румынии и Буковине это общепринятое название вообще всех старообрядцев. Более десятка поселений было основано в дельте Дуная и на прилегающих украинских территориях. Основными населенными пунктами казаков-некрасовцев стали Измаил, Старая и Новая Некрасовки (сейчас Измаильский район Одесской области). А липоване разместились в селе Вилково Килийского района. Тут жили в основном старообрядцы-поповцы, которые признали верховенство Белокриницкой иерархии и у которых была своя Измаильская епархия, охватывающая, кроме Южной Бессарабии, еще и центральную ее часть, то есть Молдавию.
В 30-х годах ХVІІІ ст. в северной части Новороссийского края - Елизаветградской провинции также появляются поселения, позднее вошедшие в Херсонскую губернию. Староверы Елизаветградской провинции были представлены в основном купцами и государственными крестьянами. Как правило, в этом регионе жили поповцы, которые позднее признали Белокриницкую иерархию.
Пятым регионом была Слобожанщина и Харьков, в которых проживали разные социальные группы населения - стрельцы, купцы, крестьяне, казаки, и где старообрядцы вели достаточно объемную и живую торговлю. По подсчетам современных исследователей, около 60% общероссийского капитала принадлежало именно старообрядцам, тогда как общая численность староверов в России составляла около 2% населения. И почти все источники, освещающие историю старообрядства, отмечают высокий уровень жизни его последователей. (продолжение следует...)
Юг Украины – настоящий кладезь находок и открытий для ученых и в то же время наименее изученный в этнологическом плане регион. C этнографической экспедицией одного из киевских вузов мне довелось побывать в южной части бессарабских степей, между Дунаем и Днестром. Именно там я узнала о старообрядцах-липованах и о том, как в наше время тотальной унификации всего и всех они сумели сохранить свою извечную самобытность.
ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ
Наше знакомство состоялось в расположенном неподалеку от баз отдыха Черноморского побережья селе Приморском, ранее носившем необычное название Жебрияны. Переходя небольшими группами от одного дома к другому с тетрадками и диктофонами в руках, мы постоянно ощущали на себе десятки настороженных взглядов – из-за каждой занавески, из каждого двора. Дело в том, что липоване до недавнего времени были очень осторожны и замкнуты в общении с представителями других вероисповеданий и национальностей. До 50-60 годов XX в. «чужаку» могли не подать кружку воды, а если и подавали – то затем тут же выбрасывали. Браки липован с жителями «нестарообрядческих» сел были крайне нежелательны. Конечно, сегодня многое изменилось: межнациональные и межконфессиональные браки стали обычным явлением, многие представители молодого поколения переезжает в города, прибрежные села летом заполняются туристами. Но в первые выходы нам удавалось заговорить с единицами из староверов–липован, да и то через калитку. При этом на расширенные вопросы мы получали односложные ответы, а от обсуждения многих тем, которые местные жители старшего поколения, видимо, считали «скользкими», они уклонялись.
Затем были поездки в другие староверческие и соседние с ними села – украинские, болгарские, гагаузские, встречи со священниками, директором районного музея, фольклорным коллективом, бесконечные интервью… И чем больше мы наблюдали за размеренной жизнью этой общности, чем больше беседовали со старожилами и молодежью, тем четче вырисовывался портрет обычного липованина.
СТАРООБРЯДЦЫ В УКРАИНЕ
Первые староверческие поселения на территории современной Украины возникли еще в 60-х годах ХVІІ века на Левобережье, на территории Стародубского полка – административной единицы Малороссии. Стародубье стало одним из мощных центров староверов-поповцев. Всего тут возникло более трех десятков поселений старообрядцев, преимущественно выходцев из центральных земель России. После создания Белокриницкой иерархии в этом регионе была открыта Черниговская епархия с центром в Новозыбкове.
Еще одним местом «компактного» проживания староверов на Украине стало Подолье, которое на момент их заселения принадлежало Польше. Вокруг Гомеля возникло до тридцати староверческих слобод. Всего на территории Речи Посполитой, по оценке современного польского историка Е.Иванца, к моменту её первого раздела насчитывалось до 100 тысяч русских старообрядцев. Это были выходцы из центральных, а также частично северных и южных губерний России. Соответственно смешанным оказался и конфессиональный состав населения: преобладали старообрядцы-поповцы, а беспоповцы были представлены в основном федосеевцами.
Третьим важным регионом расселения староверов, о котором уже говорилось, стала Южная Бессарабия. По сравнению со Стародубьем и Подольем, заселение этой территории было более интенсивным и продолжительным. Социальный портрет переселенца тут существенно отличался от двух предыдущих регионов. Ведь освоение этого края происходило двумя путями – морским и сухопутным. При этом первый был, вероятно, более ранним. Им воспользовались представители донского казачества, которые выступили за старую веру. После Булавинского восстания 1707-1709 гг. они пришли под предводительством атамана Игната Некрасова на Таманский полуостров, а потом в Крым и на Нижний Дунай. Тут, на Нижнем Дунае, донские казаки получили от турок полную свободу вероисповедания, а также правовые и экономические льготы, которых не имела больше ни одна христианская конфессия. При этом переселенцам поставили условие, что те выступят на стороне султана по первому требованию Порты. Кстати, и российским властям после прихода в Южную Бессарабию пришлось подтвердить свободу вероисповедания сторонников церковной старины: им разрешалось проводить богослужения «по своему обряду». Такого не было больше ни в одном регионе Российской империи!
Кроме некрасовцев, здесь селились представители и других течений старообрядчества, в частности, пришедшие сюда сухопутными путями. Основу их составляло крестьянство, представителей которого, в отличие от староверов-некрасовцев, называли липованами. В Молдавии же, Румынии и Буковине это общепринятое название вообще всех старообрядцев. Более десятка поселений было основано в дельте Дуная и на прилегающих украинских территориях. Основными населенными пунктами казаков-некрасовцев стали Измаил, Старая и Новая Некрасовки (сейчас Измаильский район Одесской области). А липоване разместились в селе Вилково Килийского района. Тут жили в основном старообрядцы-поповцы, которые признали верховенство Белокриницкой иерархии и у которых была своя Измаильская епархия, охватывающая, кроме Южной Бессарабии, еще и центральную ее часть, то есть Молдавию.
В 30-х годах ХVІІІ ст. в северной части Новороссийского края – Елизаветградской провинции также появляются поселения, позднее вошедшие в Херсонскую губернию. Староверы Елизаветградской провинции были представлены в основном купцами и государственными крестьянами. Как правило, в этом регионе жили поповцы, которые позднее признали Белокриницкую иерархию.
Пятым регионом была Слобожанщина и Харьков, в которых проживали разные социальные группы населения – стрельцы, купцы, крестьяне, казаки, и где старообрядцы вели достаточно объемную и живую торговлю. По подсчетам современных исследователей, около 60% общероссийского капитала принадлежало именно старообрядцам, тогда как общая численность староверов в России составляла около 2% населения. И почти все источники, освещающие историю старообрядства, отмечают высокий уровень жизни его последователей.
«СВОИ» – «ЧУЖИЕ»
Преследуемая царизмом старая вера и старообрядческая церковь в решающей мере определили уклад жизни своих верных последователей и прихожан, их индивидуальный характер и внешний облик.
Прежде всего, неукоснительно соблюдались обряды старой веры: двоеперстие, солнцехождение во время крещения, венчания, освящения храма или жилищ. Староверы также придерживались канонов в чине и объеме церковной службы, в том, что касается постов и запретов при общении с иноверцами.
Провозгласив время, в котором им довелось жить, последним, старообрядцы должны были найти способ существования в этом мире. Они всегда с трудом шли на контакт с «чужаками», а замкнутый образ жизни, обусловленный религиозными убеждениями, еще больше способствовал отчуждению. Характерной чертой старообрядцев прошлого было противопоставление «истинно верующих христиан» «миру», в котором якобы воцарился антихрист. «Истинно верующие», исполняя запреты протопопа Аввакума, воздерживались от любого общения с «мирскими» – представителями царства антихриста.
Российские исследователи старообрядчества отмечают, что всем раскольничьим течениям был присущ определенный анархизм, который проявлялся не только в отдалении себя от государственной службы, но и часто выливался в открытое противостояние государственной власти. Причем границы между православными и раскольниками могли быть проведены только условно, а на практике влияние староверов в сельской местности было очень значительным.
Когда староверы оказывались в ином этническом окружении, срабатывал принцип самозащиты: чтобы выжить, необходимо держаться за свою веру, свой язык; все другое – чуждое и поэтому вредное. И сегодня из уст липован, как пожилых, так и людей среднего возраста, можно услышать мнение об избранности и уникальности своего народа: «Липоване – чистые русские люди»; «липоване – божественные, не такие, как другие».
Такие категории мифологического сознания, как «чистые люди», «чистая вера» и были одним из механизмов, обеспечивающих целость данной общности. Ведь большинство жителей этих сел и городков не может объяснить принципиальной разницы между церквями и конфессиями. Очень многие так и говорят, что липоване и есть православные, которые более старательно исполняют обряды и строго соблюдают церковный порядок. А отличия каждый подтверждает легендами о представителях других конфессий.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗНАКОМСТВА
Через неделю ежедневных вылазок в село – на воскресную службу, в центральный магазин и просто кружения по улицам – в некоторых домах нас встречали уже более приветливо. Старушки доставали свои вышивки, прялки и платья тридцатилетней давности. Крепкие бородатые деды немногословно рассказывали о военных походах и с гордостью показывали ухоженные виноградники. Вечером в клубе молодежь делилась страшными историями «из жизни», а наши тетрадки заполнялись зарисовками домов, церкви и приусадебных построек. Шаг за шагом, беседа за беседой – и перед нами вставала цельная картина размеренного деревенского быта липован. Крепкое чувство солидарности по вере, родству, крови приучило их к взаимовыручке, а отрыв от родины и исключительная приверженность своей вере и языку обусловили самобытность этнокультуры липован.
Прибывшие из всей европейской России в Килию и Придунавье великороссы привезли множество профессий, занятий, ремесел, которыми они владели на своей первоначальной родине. К тому же это были, как правило, энергичные и предприимчивые люди. Поэтому далеко за пределами своих мест обитания были известны старообрядцы-рыбаки, строители, печники, столяры, плотники, корзинщики, рогожечники, ложечники, иконописцы. Инициативность и природная сметливость делали старообрядцев удачливыми торговцами.
СЕМЕЙНЫЙ УКЛАД
Многие жители села старшего поколения говорили нам, что старообрядческие семьи раньше были многолюдными – 20-30 человек, а родовые кланы – тем более. Главой семьи являлся отец – «тятя». Его власть по отношению к многочисленным членам семьи была не просто авторитарной, а даже деспотичной. Тятя был абсолютным распорядителем имущества, доходов семьи, да и судеб тех, кто в нее входил, особенно дочерей. Если тятя умирал, его место чаще всего занимал старший сын.
Женитьба у староверов была делом особой важности для человека, семьи и всего рода. Традиция устанавливала брачный возраст для девушки – 16-18 лет, для парней – 18-19 лет, иногда старше. Девушек в возрасте 23-25 лет называли перестарками, вековухами, юноши их избегали, считая, что те «с пороками». Кстати, такую же настороженность и пренебрежение вызывали и молодые люди, засидевшиеся в холостяках. Они тоже имели свои презрительные прозвища – бобыли, перестарки.
Старообрядческие семьи были, как правило, зажиточными, и уже поэтому при выборе жениха или невесты значительную роль играл фактор состоятельности. В конце XIX века липованин редко выбирал себе невесту не из старообрядцев, но если такое все же случалось, то крещение невесты в старую веру («мирование») до свадьбы было абсолютно обязательным. В согласии на брак решающее слово было за родителями, особенно за тятей. Одна из липованок высказалась о выборе суженой так: «Бедные сами сходились, а богатым пару выбирали родители. Тятя велел – женись, хоть она кривая, косая, дурная».
Если после долгих раздумий родители жениха определялись с выбором, наступало время сватовства. Оно сопровождалось продолжительным обсуждением – торговлей между сторонами. После «сговора» молодые, которые зачастую могли быть мало знакомы, брались за руки, опускались на колени, низко кланяясь, перед самой почитаемой иконой в божнице и получали благословление родителей невесты. За этим следовало «запивание» (или «запой») – затяжное гулянье за щедрым столом, во время которого шло обсуждение приданого, расходов на свадьбу и послесвадебного устройства молодых. Решалась и ближайшая меркантильная проблема – сумма «кладки», которая полагалась невесте от жениха на ее личные свадебные расходы: подвенечное платье, фату, туфли, а также на подарки с ее стороны, в том числе на красную атласную рубаху жениху. По строгим старообрядческим канонам и после сватовства молодые могли разговаривать друг с другом только в присутствии родителей и с их разрешения.
Свадебная церемония у староверов проходила в общем-то те же этапы, что и молдавские или украинские свадьбы, отличаясь от них отдельными деталями.
Молодые, как правило, после свадьбы начинали жить своим хозяйством в своем доме. Были распространены дома «на две половины», когда жилые помещения располагаются по обе стороны от сеней. Одно становилось основным жилым пространством, а второе – праздничной комнатой, светлицей, в которой собирались на семейные праздники, принимали гостей, снаряжали в последний путь умершего. Потолок и стены этой горницы нередко были расписаны красивыми узорами с маками, фиалками вперемежку с геометрическими фигурами. Там же располагалась большая божница со старинными образами, привезенными с далекой родины, сундук с классической старинной русской одеждой, предметы и рукоделия старины.
Раскол был расколом и после смерти – своих покойников старообрядцы хоронили на старообрядческом кладбище, а крест на могиле ставили в ногах покойного. До сих пор усопшего старообрядцы заворачивают в белый саван, три раза перевязывают лентами, вкладывают ему в руку лествицу – четки для моления, а похоронный обряд длится дольше, чем у соседей-украинцев.
Интересен и язык липован: в нем сохранилось множество архаизмов, до сих пор способных вызвать восторг у диалектологов («бравенько», «лохмы», «хиря прибила» и др.).
ВНЕШНИЕ АТРИБУТЫ
Одежда и обувь вилковских староверов, не говоря уж о сельских, сберегла больше классических русских черт, чем в Килии: косоворотки, армяки у мужчин, сарафаны – у женщин. Старинные фотографии русских колонистов Подунавья свидетельствуют: многие из них пришли сюда в лаптях. Но тут лапти исчезли. Однако и местные постолы в среде старообрядцев распространения не получили, так как больше подходили для хлеборобов и пастухов. Рыбаки, ремесленники, торговцы вполне могли позволить себе носить сапоги, ботинки, туфли, чаще всего фабричного изготовления.
Русским, безусловно, понравились такие виды местной одежды, как овчинные душегрейки – «кептари». Детвора, женщины, старики охотно носили всевозможные чуни. Эту шитую из разноцветного суконного тряпья, а также вязаную обувку от россиян переняли молдаване и украинцы. В этих местах были распространены папурянки – обувь, плетенная из длинных листьев рогоза, – которые очень напоминали русские лапти, и потому пришлись по душе староверам. Из этого же материала изготовляли для внутреннего пользования и на продажу комнатные шлепанцы.
Отдельно следует упомянуть такой женский головной убор, как капор (или кичка). Для женщины это был знак замужества, без которого она не имела права появляться на людях. Сверху – «на убрус» – кичка покрывалась платком.
Конечно, многие обычаи канули в Лету и остались лишь в памяти старшего поколения старообрядцев. Но основные обряды липоване стараются соблюдать и учат этому молодежь. Понимая значение образования в современном мире, липоване, тем не менее, стремятся, чтобы их дети были сведущи и в религиозной сфере. Например, в селе Старая Некрасовка Измаильского района несколько лет назад была открыта самая большая воскресная школа Русской Православной Старообрядческой Церкви на всей территории СНГ
***
По дороге в Киев, подпрыгивая на сиденье институтского микроавтобуса, в котором наша группа исколесила добрую часть Буджака, я вдруг подумала, что ворота в достаточно обособленный липованский мир за эти дни приоткрылись передо мной неспроста. Это был урок сохранения себя, своей внутренней сути и бесценной души в сложном и изменчивом мире.
ЮЛИЯ АНДРЕЕВА
Исторический экскурс
Старообрядчество - общее название религиозного течения, которое возникло в России в средине - второй половине XVII века. Его появление было обусловлено рядом богослужебных реформ и исправлением церковных книг Патриархом Московским Никоном (1653-1654 гг.). Основными изменениями, которые вызвали протест старообрядцев, были введение триперстного крестного знамения вместо двуперстного, исправление в богослужебных книгах имени Исус на Иисус (согласно греческому варианту), согласно новым книгам крестный ход должен проходить против солнца вместо старого - по солнцу, в словах Символа Веры о Святом Духе «и в Духа Святого Господа Истинного» после исправлений «истинного» на основании греческого варианта исключили, было введено тройное повторение «аллилуйя» во время богослужений (вместо двойного), отправление Литургии по новым правилам должна была происходить на пяти просфорах, а не семи, монодичное пение было заменено многоголосным партесом. Московский Собор 1666-1667 годов осудил сторонников старых обрядов, и с того времени течение начинает развиваться самостоятельно. Основным идеологом старообрядчества считается протопоп Аввакум.
Бытует мнение, что главной причиной протеста стало единоличное введение реформ Патриархом, что нарушало соборность Церкви. Однако, кроме сугубо церковной плоскости со временем Старообрядчество стало также формой общественно-политического протеста. С самого начала старообрядцы вступили в конфронтацию со светской властью. Организационно движение оформилось уже в 70-80 годах XVII века. Именно в это время в результате внутренних споров о священстве и эсхатологии в среде староверов выделились две основные группы: беспоповцы и беглопоповцы. Первые считали, что в мире уже воцарился антихрист, и с этого времени прервалась благодать священства (в начале беспоповцы искали иереев «дониконовского» рукоположения, но со временем полностью отказались от клира). Вторая группа позитивно относилась к священникам-беглецам (беглым попам) из Московской Патриархии, и в зависимости от условий принимала их или в настоящем сане, иногда через миропомазание, а иногда через перекрещивание (старообрядцы категорически отрицают практику крещения обливанием).
Со временем и беспоповцы, и беглопоповцы разделились еще на несколько разных групп, которые в старообрядчестве называются согласиями или толками. Время от времени разные группы объединялись между собой. В основном под воздействием противостояний с властью.
Началом беспоповщины считается Соловецкое восстание 1667-1676 годов. Часть монахов отказалась от нововведений и порвали связи с церковной иерархией. Оформление движения состоялось на Новгородском Соборе в 1694 году, где были утверждены основные принципы беспоповства. Из богослужебной практики были изъяты все таинства, свершение которых требовало священника или диакона, и оставлено только крещение и исповедь. В первую очередь движение было распространено на Севере России - Поморье. Со временем расширилось в Западной Сибири, Поволжье и Стародубщине. Одним из основоположников поморцев стал монах Корнилий Выговский. Под его руководством сформировалось в 1694 году Выговское общежительство (выговцы или поморцы). Параллельно в среде беспоповцев сформировалась отдельная группа - федосеевцы (последователи Феодосия Васильева). Между двумя общинами сразу возникли разногласия. Несмотря на единство в основных вопросах (воцарение антихриста и прекращение благодати священства) выговцы и федосеевцы спорили вокруг надписи на кресте (поморцы считали правильной надпись ЦСИХ - Царь Славы Исус Христос, а федосеевцы писали ИНЦИ), а также по поводу таинства брака (федосеевцы выступали за полное безбрачие, оппоненты же со временем развили учение о бессвященнословном браке, и таким образом допускали супружество). Полемика длилась практически весь XVIII век. В 1767 году было достигнуто согласие, однако на очень короткое время.
Параллельно с федосеевцами и поморцами возникло еще множество беспоповских толков. Наиболее заметные среди них - спасовцы (или нетовцы) - отрицали любые таинства, мотивируя это тем, что лучше оставаться без них, чем принимать их у мирянина. Проповедовали отсутствие благодати на земле и призывали уповать на Спаса.
Филипповское согласие - возникло в связи с восстановлением поминания поморцами светской власти. Отделившись от Выговского общежительства, начали называть последних новопоморцами или тропарщиками (против поминания выступили также федосеевцы).
Странники (путешественники) - отказались от ряда либеральных светских законов, которые касались старообрядчества. Отказались от возможности легального существования.
Руководство общинами в беспоповстве берут на себя наставники. Наставником может быть и женщина.
В XVIII — XIX в. возникли еще несколько мелких беспоповских толков (пастуший, аароновский, самокресты и др).
Беглопоповство в начале своего существования распространилось на юге России в Донском регионе, где заручилось поддержкой донских казаков. «Двенадцать статей» царевны Софии усилили репрессии против староверов (за критику реформ их было приказано «жечь в срубе»), повлекли за собой новую волну беженцев на Дон. Основателями течения считаются иеромонах Иов (Лихачов) и игумен Доситей. Новая волна репрессий против староверов, которая достигла Донского региона, привела к расширению движения на Северном Кавказе, Кубани, Стародубщине. Самыми выдающимися центрами беглопоповства стали остров Ветка (совр. Гомельская область). В этих регионах старообрядцы сформировали экономически мощные ячейки.
В свою очередь поповство (беглопоповство), как и беспоповство, все время претерпевало деления на разные толки. Так в XVIII веке в Керженце (беглопоповская ячейка) существовали софонтиевский толк, онуфриевский и диаконский, между которыми постоянно продолжались ссоры в основном из-за разногласий в чиноприеме беглых попов (софонтиевцы принимали их через миропомазание, а диаконовцы через отречение от ересей) и прочее.
В XVIII веке важным поповским центром стало Рогожское кладбище в Москве. В 1779 году в Москве состоялся «перемазанский» Собор беглопоповцев, на который удалось созвать представителей практически всех поповских центров России. Основной вопрос, который встал перед участниками Собора, был связан с процедурой приема беглых попов. Было принято решение о приеме через миропомазание. Противники такого решения, которые не желали ему подчиниться, начали искать возможности получения архиерея для старообрядцев от Русской Церкви. Переговоры закончились формированием в 1801 году движения под названием единоверия (соблюдения старых традиций в рамках Русской Православной Церкви). Это привело к оттоку значительной части беглопоповцев от старообрядчества.
В первой половине XIX века из среды беглопоповцев выделилась еще одна группа - лужковское согласие. Последователи ее не восприняли правила царя Александра I, которые с одной стороны разрешали «беглых священников», которые не совершили криминальных преступлений, а с другой стороны обязывали их вести метрические книги. Лужковцы отказались от любого компромисса с властью.
С начала возникновения старообрядничества в его среде не угасало стремление найти архиерея. Однако единственный епископ Павел Коломенский, который выступил против реформ, умер сразу после них в 1756. В дальнейшем беглопоповцам попадались только авантюрные личности. В одном случае беглопоповцы приняли рукоположение иером. Иоасафа (один из видных деятелей ветской общины), которое осуществил тверский «никоновский» архиерей по старому обряду.
В 1765 совместно поповцами и беспоповцами (поморцами) рассматривалась идея осуществить хиротонию епископа с помощью мощей одного из Московских митрополитов Ионы или Филиппа (Колычева), по примеру поставления в 1147 году митрополита Киевского Климента головой Климента Римского.
Поиски архиерея увенчались успехом 28 (29) сентября 1846 года. К старообрядцам присоединился бывший митрополит Босно-Сараевский (Константинопольский Патриархат) Амвросий. Он был принят через миропомазание и отречение от ересей.
Однако политика Николая І, с ее негативным отношением к старообрядчеству, мотивировала староверов утвердить епископскую кафедру вне России. Этим местом стала Белая Крыница (сов. Черновицкая обл., Украина), которая в то время входил в состав Австрии. Отсюда и название старообрядческой иерархии - белокрыницкая или австрийская.
По требованию России австрийское руководство выслало митрополита Амвросия в монастырь г. Цилли. Однако 6 января 1847 года он рукоположил Кирилла (Тимофиива) в сан епископа и назначил его наместником Белокрыницкой митрополии. В этом же году были рукоположены епископы Славский Аркадий, Бреильский Ануфрий. 3 января был рукоположен епископ для России Софроний (Жиров) Симбирский. Впоследствии Кирилл стал митрополитом. Также была образована Тульчинская епархия (Румыния) (1850). В результате неудовольствия русских старообрядцев епископом Софронием, в 1853 году на Московскую кафедру был рукоположен епископ Антоний (Шутов). Последний считается фактически первым старообрядческим епископом России.
События второй половины XIX века отмечены возрастанием напряжения между заграничными и русскими старообрядцами (последние стремились получить полную независимость от Белокрыницкой Митрополии).
В кон. 50-х — нач. 60-ых годов распространились апокалиптические настроения, привнесенные частично лужковским толком. Для нормализации церковной жизни в 1862 году было выпущено «Окружное послание», подписанное русскими и заграничными архиереями. В послании сглаживались резкие противоречия с Русской Православной Церковью. Это стало причиной нового разделения на окружников и неокружников. Большая часть стала на сторону окружников, а оппоненты сформировали свою иерархию.
Последующая история белокрыницкого согласия связана со спорами между заграничными и русскими староверами.
После провозглашения свободы вероисповеданий в 1905 году произошло значительное оживление в жизни старообрядцев. Собор 1906 года объявил фактическую независимость Русской иерархии от Белокрыницкой. Московская архиепископия больше не отправляла в Белую Крыницу сообщения о своих соборных постановлениях. Власть белокрыницкого митрополита простиралась только до российских границ. Также в основном был преодолен раскол между окружниками и неокружниками.
Все же часть беглопоповцев (менее численная), которая не признала белокрыницкую иерархию, продолжала искать архиерея. В 1923 году к ним присоединился обновленческий архиепископ Саратовский Николай (Поздеев). Он был принят через миропомазание 19 декабря и наречен «архиепископом Московским, Саратовским и всей России древлеправославных христиан». Так сформировалась еще одна старообрядческая иерархия. Со временем ее центр был перенесен в Москву, а впоследствии в Новозибки (Брянская обл.) (отсюда название - новозибковское согласие).
ХХ век для староверов, как и для большинства религиозных организаций СССР, стал трагическим.
После изменения политики государства в сфере религии в 1988 году произошел ряд положительных сдвигов в жизни старообрядцев.
Тогдашний глава Белокрыницкого согласия (русской части) архиепископ Алимпий (Гусев) был возведен в сан митрополита, а Церковь была переименована в Русскую Православную Старообрядческую Церковь (до того она называлась Древлеправославная Церковь Христова). В 1996 году был проведен общий Собор с зарубежными иерархами. Однако с того времени отношения между двумя братскими митрополиями ухудшаются. Причиной стали претензии относительно канонических территорий. Сегодня это наибольшее старообрядческое согласие. Оно насчитывает 11 епархий. Предстоятелем сегодня является митрополит Корнилий (Титов).
Новозибковская иерархия, имея в начале 90-х годов около 20 общин, на сегодняшний день выросла до 70 (по некоторым данным до 150 приходов). В 2002 году согласие было переименовано в Русскую Древлеправославную Церковь, а ее глава начал именоваться Патриархом Московским (в настоящее время Александр (Калинин)). В Церкви насчитывается 9 епархий.
В 1999 году от новозибковской иерархии вместе с курской общиной отделился иеромонах Аполлинарий (Дубинин). Это произошло из-за ряда внутренних конфликтов в новозибковском согласии. Его поддержал епископ Тульчинский Евмений и рукоположил на епископа Курского. Сейчас это отдельное согласие, которое насчитывает около 10 общин.
Среди беспоповцев наиболее заметны поморский и федосеевский толки.
Старообрядцы в Украине
Украина стала основным приютом для старообрядцев, которые убегали от репрессий светской власти, начиная со второй половины XVII века. Что касается старообрядцев-поповцев, то их поселения были основаны практически на всей территории нашей страны. Самыми значительными ячейками были Стародубщина, Подолье, Бесарабия, Крым, Слобожанщина и Буковина. В XVIIІ веке староверы поселились на землях Киевщины.
Поселение в каждом регионе имело свою собственную специфику. Поскольку территория Украины в то время была под властью нескольких государств, характер старообрядческих поселений зависел от отношения к ним той или другой светской власти.
В частности, до начала ХVІІІ века украинские земли, которые входили в состав Российской империи, сохраняли определенную автономию. Это обусловило массовое поселение сторонников старых обрядов на землях Стародубщины (Черниговщина), которая была ближайшей к России. Там они учредили около 30-ти компактных поселений.
Другой значительной ячейкой стало Подолье, которое входило в состав Польского государства. Их положение было немного лучше, чем поселенцев Стародубщины. Одним из факторов в пользу благосклонного отношения поляков к староверам стало преследование их со стороны российской власти. На территории Подолья старообрядцы учредили также свыше 30 поселений.
В конце ХVІІ века староверы учредили ряд сел на Юге Украины. После Булавинского восстания на Дону в 1708 году территорию, которая прилегает к нижнему Дунаю, заселили донские казаки, которые были старообрядцами. Поскольку на то время эта территория находилась под властью Османской империи и переселенцы согласились принимать участие в боевых действиях на стороне турков, здесь они получили широкие права и свободы. Освоены были также земли Херсонщины, где хозяйственный талант старообрядцев был успешно использован князем Григорием Потемкиным. Князь с радостью приглашал их к сотрудничеству. Это значительно улучшало развитие региона.
В результате российско-турецких войн и вхождения в состав Российской империи части Юга Украины положение старообрядцев немного ухудшилось. Именно на Херсонщине впервые было введено так называемое двоеверие (возможность служить по старому обряду, находясь в составе Российской Церкви).
Во второй половине XVIII столетия старообрядцы также заселяют земли Буковины. Австрийский император Иосиф ІІ позволил им поселиться на землях Габсбургской империи. Именно здесь в 1846 году был основан центр большинства старообрядцев - Белокрыницкую митрополию. В поселке Белая Крыница (нынче Черновицкая область) даже были основаны два монастыря - мужской и женский.
Всего в начале ХХ столетия на территории Украины действовало около 40 старообрядческих монастырей и скитов. Основными из них были в селе Борскив на Винничине, два монастыря (муж. и жен.) в Черкассах, на Бессарабщине существовали обители в Измаиле и Вилково. В целом до русской революции в Украине существовало свыше 220 общин старообрядцев Белокрыницкого согласия, которыми руководили три епископа.
В отличие от России в Украине старообрядцы пользовались значительной свободой. Эти привилегии по отношению к своим русским единоверцам они сохранили и после присоединения Правобережной Украины к Российской империи в 1793 году. Екатерина ІІ вынуждена была в большой степени признать те права, которыми обладали старообрядцы на этих территориях. После присоединения к России Бессарабии в 1811 году за старообрядцами было признано право на свободу вероисповедания.
В Украине староверам удалось создать достаточно сильные экономические ячейки. В середине ХІХ века на территории Стародубщины (Черниговщина) существовало свыше 80 предприятий различного профиля, которые принадлежали старообрядцам. В Киеве 50% купцов І гильдии были старообрядцами.
Относительно старообрядцев-беспоповцев, то основными ячейками их поселения были Харьковщина, Житомирщина.
Среди всех беспоповских толков в Украине лучше всего тогда и сейчас представлены поморцы. В 1760 году тремя монахами из Выговского монастыря был основан Чугуевский монастырь неподалеку от Харькова. В конце этого же столетия было заложено основание также и женской обители. Однако близость к Российской границе предопределяла частое разрушение поселений. В ХХ веке женский монастырь был перенесен в Харьков, где просуществовал до 1994 года, когда умерла последняя монахиня Марфа Марковна Бочарова. Харьковская община является и далее одной из самых влиятельных в Украине.
Незначительным, но знаковым, является присутствие поморцев на Закарпатье. Поселились они здесь во времена Австро-Венгерского государства, и на сегодняшний день существуют три небольших общины в селе Заричево, в Ужгороде и Мукачево.
На Волыни беспоповцами-федосеевцами было основано около 20 поселений. В Житомире они построили храм. Со временем украинские федосеевцы все больше склонялись к поморским принципам.
На просторах Украины существовали также группы беспоповцев-филипповцев, наибольшая из которых находилась в Одессе.
В целом к середине 80 годов ХХ века в Украине насчитывалось около 45 беспоповских общин. В начале 90-х годов возник вопрос формирования централизованного объединения поморцев в Украине. Сначала инициативу взяла на себя харьковская община, однако, со временем первенство перешло к житомирской общине. 25 мая 2003 года в Житомире было проведено собрание поморцев региона и сформирован областной совет староверов-поморцев (официальное название «Областной Совет ДПЦ»). На общем Соборе ДПЦ в Санкт-Петербурге в мае 2006 года также поднимался вопрос о создании центрального духовного управления ДПЦ в Украине. Однако всеукраинская организация на сегодняшний день так и не сформирована, украинские поморцы подчиняются Российскому Совету ДПЦ.
Статистические данные
На сегодняшний день наибольшей старообрядческой деноминацией в Украине является Русская Православная Старообрядческая Церковь (Белокрыницкое согласие). Около 60 общин объединены в Архиепархию Киевскую и всей Украины, которую возглавляет ее архиепископ . Основная масса приходов находится в Одесской, Хмельницкой, Винницкой и Черновицкой областях. Епархия находится в подчинении Московской митрополии.
Русская Древлеправославная Церковь (Новозыбковское согласие) имеет 5 общин в Украине. Украинские общины выделены в Слобожанское благочиние и входят в состав епархии Белорусской и Украинской с центром в Минске. Руководит епархией епископ Иосиф . Непосредственно управление приходами в Украине осуществляется благочинным о. Николаем Просиным.
В Украине существует также одна община в подчинении епископа Аполлинария (Дубинина). Однако о ней мало известно.
Среди старообрядцев-беспоповцев наибольшей является поморское (выговское) согласие, которое насчитывает на сегодняшний день более 30 общин. По регионам наибольшее количество общин - в Житомирской области - 13 общин, в Харьковской - 5, по 3 общины находятся в Винницкой и Закарпатской, по 2 - в Луганской, Донецкой и Крыму, 1 - в Хмельницкой, Днепропетровской, Запорожской, Одесской и Черниговской областях.
Также в Украине существует порядка 5 небольших общин федосеевцев. Однако о них практически ничего не известно.
Использованная литература:
- Безгодов А.А. Христиане-поморцы Украины: краткий обзор и постановка вопроса // http://www.samstar.ru/document/815/?XTORESID=333c47c315bd4e6a3f89f0775ec235ba
- БезгодовА.А., Кожурин К.Я. Рабочая поездка членов Российского Совета ДПЦ по Восточной Украине // http://www.samstar.ru/document/2062/
- У староверов-поморцев Украины нет своей централизованной организации // http://www.starover.religare.ru/article7277.html
- М. О. Шахов. Старообрядчество // Энциклопедический словар. Религиоведение. М.: Академический проект, 2006. С. 1013-1014
- Евгений Бутырев. Системные проблемы русского старообрядчества // http://www.starover.religare.ru/article6810.html
- Таранец С.В. Русские старообрядцы на территории Украины: заселение, история и современное состояние // http://www.starover.religare.ru/article6469.html
- Таранец С.В. Старообрядчество Украины: вопросы истории и его современного состояния // http://www.starover.religare.ru/article7277.html
- Єпископ Савватій: Нинішнє розділення у православ"ї, якщо воно поглиблюватиметься, може призвести до сектантства / / http://www.vechirka.com.ua/society/church/2208180303.php
Полезные веб-ресурсы:
- Русская Православная Старообрядческая Церковь Официальный сайт Митрополии Московской и Всея Руси - http://www.rpsc.ru/
- Русская Древлеправославная Церковь Страница РДЦ (Новозыбковской иерархии) под благословлением патриарха Александра (Калинина) - http://ancient-orthodoxy.narod.ru/
- Сайт Самарское староверие - http://www.samstar.ru/
- Сайт Староверы - http://www.starover.religare.ru/
Подготовил Анатолий БАБИНСКИЙ
Старообрядчество Подольской губернии в 1850-х гг. по донесению Евсевия, еп. Подольского и Брацлавского .
Сведения о старообрядцах Подольской епархии были предоставлены еп. Евсевием в виде донесения Правительствующему Синоду согласно требований секретного Указа Святейшего Синода за №37, от 28 июля 1853 года. Донесение содержится на семи листах (формат 220х350 мм.) рукописного текста, собственноручно подписанного еп. Евсевием и датированного 14 февраля 1854 года. По признанию Евсевия, сбор материалов для донесения осуществляли «доверенные духовные лица».
Учитывая, что документ составлен в рамках официальной, синодальной церкви мы допускаем возможность некоторых неточностей в оценке состояния старообрядчества, но все же этот материал позволяет получить общее представление о распространении сторонников древлего православия в Подольской епархии. Составителями докладной отмечены все основные факторы жизни и деятельности местного старообрядчества.
Из документа следует, что на данной территории проживали представители как поповских согласий, так и безпоповцы, которые в официальных документах именовались «дьячковцами». Так на протяжении всего 19 века в Малороссии называли безпоповцев, так как общинами руководили дьячки (наставники) и которые к известным на Ветке и в Стародубье беглопоповцам-дьяконовцам отношения не имели, а принадлежали к Поморскому согласию. Общее количество старообрядцев в Подольской епархии определялось в количестве 7887 человек обоего пола, из которых подавляющее большинство принадлежало к поповским согласиям.
Наибольше число старообрядцев проживало в Винницком (2312 чел.), Брацлавском, Ямпольском, Литичевском и других уездах. В Могилевском уезде и г. Гайсине сторонников старых обрядов находилось наименьше количество. В Каменецком и Проскуровском уездах постоянных жителей старообрядцев составителями докладной не зафиксировано. Безпоповцы проживали главным образом в Литинском уезде. Кроме того в Ольгопольском уезде были отмечены два монастыря, мужской в количестве 34 иноков и послушников и женский с числом насельниц в 28 человек.
1. Люди грамотные и начитанные.
2. Избранные наставники , так называемые «дьячки».
3. Проживающие в монастырях иноки и инокини , которые ходят по селам, совершают требы, утверждают в вере и по словам еп. Евсевия «укрепляют в среде старообрядцев дух противления».
4. Так называемые «сборные старосты» и подрядчики, ходящие среди старообрядцев и собирающие средства на содержание часовен моленных домов, а так же приискивающие рабочих-старообрядцев на совершение разнообразных подрядов.
5. Старообрядческие священники , которые к тому времени уже появились в приграничных городах Российской империи, таких как Хотин, Измаил и Аккерман.
Материальное положение старообрядцев в общем определялось как незначительное, а основными занятиями являлись хлебопашество, мелкая торговля и ремесло. Источниками основного дохода старообрядческих обществ Подолья указывались пожертвования от больших обществ Измаила, а так же Малороссийских и Великороссийских губерний. Особенно такую помощь деньгами и имуществом получают монастыри, которые в свою очередь оказывают помощь небольшим старообрядческим обществам.
В качестве значительного фактора поддержания старообрядчества в епархии епископ Подольский Евсевий кроме «грубости и невежества самих раскольников» указывал на потворство и послабление со стороны местных чиновников Земской полиции, — «которые в поддержании раскола видят для себя средства к обогащению».
Подводя в докладной итог состояния старообрядчества на подотчетной территории Подольской епархии, еп. Евсевий предлагает способы воздействия на старообрядцев с целью их привлечения в официальную церковь и о необходимых для этого мероприятий. Вот только некоторые из инициатив:
· Ввести обучение старообрядческих детей в приходских школах синодальной церкви.
· Закрыть старообрядческие моленные дома и всячески пресекать возможность совершения треб.
· Ввести строгий надзор за чиновниками и повысить служебную дисциплину.
· Непризнавать законными браки совершенные старообрядцами.
· Повысить образование синодальных священников.
· Для Винницкого уезда назначить в городской храм настоятелем профессора семинарии с магисторской степенью.
Причем Евсевий лично брался произвести отбор духовных лиц призванных служить в приходах в которых были распространены старообрядцы, а в одном из приходов даже запретил в служении священника за неблагонадежность, которая проявлялась в общении со старообрядцами.
Исследуя такие донесения как представленное, мы имеем возможность не только узнавать о численности и распространении старообрядцев, но и получать обзорную информацию о разнообразных сторонах деятельности, хозяйственной жизни, материальном и духовном состоянии старообрядчества.
На фото старообрядческое кладбище в г. Литин (Винницкая обл.).
| Уезды Подольской губ. | Кол-во старообрядцев |
| Винницкий | 2312 |
| Брацлавский | 1305 |
| Ямпольский | 1064 |
| Литичевский | 733 |
| Ушицкий | 701 |
| Литинский | 667 |
| Ольгопольский | 538 |
| Балтский | 437 |
| Могилевский | 70 |
| Каменецкий | — |
| Проскуровский | — |
| Город Гайсин | 60 |
| Итого: | 7887 |
Донесение еп. Евсевия Подольского и Брацлавского в Правительствующий Синод. (14.02.1854 г.) – копия документа хранится в архиве Российского Совета Древлеправославной Поморской Церкви (Москва).
Безгодов А.А., Писаревский А.Ю. Путеводитель по древлеправославным (старообрядческим) согласиям: справочник. – М., 2004.
А.А. Безгодов. (Музей истории и культуры старообрядчества, г. Москва.)
Доклад на Одесской конференции в 2005 г. (г. Килия)
